Глава шестая

Раздел - Операция «Гиппократ»

Посредник нетерпеливо переминался с ноги на ногу, словно ему еще что-то очень хотелось, кроме сильно заработать. Майка Пилипчук брезгливо рассматривала вокруг себя в разные стороны, а Капон с бабочкой на горле усиленно делал вид, как он тщательно изучает обстановку хаты своим стеклянным глазом.

Внешний вид Пилипчук сразу дал понять маклеру: эта дама или трудится в каких-то контролирующих органах, или, совсем наоборот, вкалывает в особо денежных структурах, занимающихся перекидкой энергоносителей, что в последнее время стало гораздо выгоднее наркотиков. Майка до того навысказывалась своих претензий, что посредник, сдающий хаты, вспомнил: таких строгих до дела клиентов в его биографии пока не было, а потому стал еще внимательнее выслушивать их нудности. Других, может быть, он давно послал гораздо дальше порога этой хаты, но Майка покорила его своим прекрасным видом и фразой, не раз помогавшей добиваться поставленных задач.

Не только какой-то квартирный маклер, но даже солидные фирмачи не отказали бы такой обаятельной женщине, особенно когда она пропагандирует: плачу в два раза больше, чем ты скажешь. Даже последний придурок, и тот бы догнал своим воспаленным мозгом – человек, говорящий такие хорошие слова, уже симпатичнее родной мамы.

Когда посредник, наслушавшийся комплиментов за поганое качество жилищных условий, уже был готов сбросить цену на двадцать процентов, приятный старичок при этой истеричной, но строгой фирмачке заметил: так и быть, они снимают хату сроком на два месяца и сходу заплатил вперед.

– Слушай, Капон, – спросила у старика Майка, когда они вышли на относительно свежий воздух, – зачем мне такая квартира, где можно играть в футбол?

– Маечка, – ласково сказал Капон, щуря настоящий глаз. – Разве ты не заслужила жить при нормальных условий? И чем ты была недовольна? Такая себе неплохая квартирка, в очень полезном доме. Так переживаешь, с понтами тебе действительно придется здесь жить.

В это время Моргунов, разодетый в красный пиджак и кашемировое пальто, висящее на руке, заломился в фирменный магазин при белоснежном шарфе на горле. Славка потребовал у продавца самый крутой радиотелефон и при упоминании за его цену сделал вид: дороговизна товара волнует его не менее остро, чем переход гвинейской компартии на нелегальное положение.

Видя такое дело, продавец шепотом раскололся покупателю: даже самый крутой радиотелефон работает на гигантские расстояния исключительно в рекламных проспектах и чистом поле, но никак не в городе. Так господин покупатель напоминает из себя сливку общества, а вовсе не фермера. Славка выслушал дельное замечание, а потом без второго слова купил этот самый «Панасоник» и попросил побыстрее проверить его на дохлость, оттого как торопится на заседание совета директоров общества с сильно ограниченной за свои дела ответственностью.

Через несколько дней респектабельный вид Моргунова немножко изменился. Славка уже напоминал из себя того самого председателя перед массовым забегом совета директоров на чересчур дальние дистанции сразу после этого, как их общество не имеет желания нести ответственность даже в сильно ограниченной дозе. Теперь Моргунов стал похожий на смесь нефтяного шейха, высокооплачиваемой секретутки, нового русского и бывшего партократа. Вместо шелкового шарфа на шее Моргунова висела золотая цепь такой толщины, с понтом она предназначалась для удержания большого теплохода на мелких глубинах.

Именно этот интересный вид помогал Моргунову оказывать реальные услуги населению, причем по таким тарифам, что люди просто не могли нарадоваться. И правильно делали. Услуги Славки в упор не напоминали тех, которые устроил депутат Мышьяков своим избирателям под видом одной-единственной коробки, нехай в ней среди всего прочего и лежал ананас. Теперь Моргунов брал деньги за реальную помощь населению, одновременно доказывая: антимонопольный комитет имеет все шансы перенимать его трудовые навыки.

Оставшееся в Одессе население давно привыкло до того, что в любое время могло тарабанить своим корешам и родственником всякие глупости по телефону и платить при этом какие-то купоновые копейки. Ну в самом деле, разве жалко каких-то обеспеченных бумагой, на которой их сделали, карбованцев по курсу? Ни разу не жалко, особенно, если можно от нефиг делать звякнуть в какой-то Бостон и при этом удивляться в трубку на своего американского кореша: Мишка, ты чего попух, какие три часа ночи, если у нас совсем наоборот светит солнце? Ладно, в вашей Америке не всё, как у людей, потому протри глаза и слушай меня дальше. Знаешь, что моя Зина купила новую стиральную машину и с каким счетом сыграл наш СКА? Сейчас я тебе, кроме этого, еще много расскажу…

А чего не рассказывать, если по сравнению с казино и другими развлекательными делами это удовольствие стоило мизер? Так какая-то чересчур умная голова задумалось на такую тему. Ну, когда Маня с Пишоновской звонит своей подруге Берте в Нью-Йорк, чтобы доругаться с ней за случай пятилетней давности – это можно понять, если не умом, так другими органами. Но отчего даже бизнесмены переговариваются со всякими Штатами-Германиями в одностороннем порядке? Все звонки идут исключительно с отечественной территории. И о чем творилось в триста второй серии «Санта-Барбары» фирмачи не говорят. Может, бизнесмены таким макаром прут на мировой рынок, а он сюда не звонит в оборотку из-за нехватки на этом базаре мест? Ничего подобного, иначе бы не работали, скрывая доходы и бабки за границей, разные МП и КП. Значит, всё происходит по одной простой причине: звонок отсюда в четыре раза дешевле, чем откуда хочешь. А потому для повышения благосостояния, оплату разговоров подняли до мирового уровня, однако и при этом часть населения не отказалась от затеи базарить по телефону с заграницей по хорошо себе укоренившейся привычке.

Моргунов был вовсе не шлангом, решившим сыграть исключительно на экономическом эффекте в пользу граждан, хотя это тоже было немаловажным фактором его бизнеса за услуги населению. Славка хорошо знал психологию нашего человека, чем пользовался на всю катушку.

Каждый советский человек уже в юности утверждал в своей голове высокие мысли за родину, где ему дышится до того привольно, что иной раз кислорода не хватает. В свою очередь, родина старалась для своих граждан, чтобы они лишний раз не могли вздохнуть, как кому хочется. В результате такой взаимной симпатии миллионы граждан изо дня в день повторяли афоризм, распространенный шире любой ленинской цитаты: «Они делают вид, что мне платят, а я – что им работаю».

Славка Моргунов при своем шикарном виде подходил до граждан, спешивших занимать очередь на телефонной станции, и тусклым голосом объяснял, что он – бизнесмен. Граждане понимали – это чистая правда, оттого как Моргунов своим видом мало напоминал ученых, поликлинических докторов и прочую недобитую в новых исторических условиях интеллигенцию.

Бизнесмен Моргунов нес им в глаза такое признание, что к нему тут же проникались повышенным доверием. Следователи бы застонали от зависти, когда б узнали – не перевелись еще на свете пациенты, чистосердечно колящиеся о грязных делишках без намеков со стороны органов и сокамерников. Моргунов деликатно спрашивал у своих потенциальных клиентов: вы знаете, что разговор с теперь уже вовсе не проклятым капитализмом стоит больше доллара минута? Знаем, отвечали многие граждане, многовато, конечно, зато хранить при себе молчание – еще дороже. Характер может взорваться и психика не выдержать, когда я знаю, что Мокрицкий таки да умер, а Люсик в своем клятом Бруклине не имеет малейшего представления не только за это, но и про то, какое самочувствие у тети Мани с Хацапетовки.

Так главное даже не тетя Маня с покойным Мокрицким, а моргуновское сообщение громким шепотом: мне срочно надо оналичить доллары.

Что такое превращение нала в безнал и наоборот хорошо себе представляют не только взрослые люди, но даже их отпрыски школьного возраста. А потому граждане охотно верили бизнесмену и поголовно шли навстречу его деловому предложению: вы даете мне наличными пятьдесят центов за минуту, а я оплачиваю ваш разговор по безналу в полном объеме. Не верите? Нате вам в руки радиотелефон и нажимайте кнопки, куда вам хочется. К тому же на переговорном пункте может быть очередь и неправильный подсчет минут, понятно, что не в пользу клиента.

Граждане по-быстрому давили в себе остатки беспочвенных подозрений, когда Моргунов скороговоркой добавлял: а главное, мы вместе надурим государство. По большому счету, при таком варианте государство натянуть невозможно. Моргунов просто улучшал этой фразой настроение своих клиентов, потому как для многих людей нет ничего радостнее ответить государству гадостной взаимностью на его замечательную внутреннюю политику.

И когда в телефонной трубке раздавался полусонный голос из какой-то там Хайфы или Мельбурна, граждане, учитывая привалившую пятидесятицентовую шару, действовали на нервы собеседникам с такой продолжительностью, от которой те стали отвыкать после подорожания телефонных переговоров.

Через несколько дней Моргунов расположился в кафе на тротуаре, а его потенциальные клиенты терпеливо ожидали за соседними столиками в порядке живой очереди. Телефонная трубка переходила в другие руки и натарабанившийся до изнеможения клиент искренне благодарил Славку за разговор с шестидесятипроцентной скидкой.

Услугами доброго человека Моргунова стали пользоваться не только трепачи, но и солидные люди из близлежащих офисов. По этому поводу Славка поговорил всего две минуты с хозяином кафе, уже притащившим из дома дополнительную порцию стульев. Хозяин заведения оказался самым настоящим коммерсантом, потому что мгновенно согласился не только обслуживать Моргунова бесплатно, но и к концу рабочего дня откидывал ему двадцать долларов.

Спустя неделю Моргунов, как часто водится в бизнесе, вышел на новую ступень оплаты, сдираемой с хозяина кафе. Славка ненавязчиво намекнул, что зазывалы его уровня в мире еще не было, а потому… Владелец кафе мгновенно согласился, так как клиенты плотно забили собой не только тротуар, но и нутро его заведения. Тем более, кафе перешло на круглосуточный режим работы в связи с расширением качества услуг населению телефонной станцией имени Моргунова. Оказывается, даже ночью находилось желающих сделать очень дешевый звонок, как привыкли телефонировать те, у кого светит солнце, когда на нашем небе полно звезд.

В связи с активной трудовой деятельностью Славка не отучился от манеры спать. Потому во время ночных смен его подменяли Капон или Майка. Когда Майка сидела за столиком с трубкой в руке, количество ночных посетителей почему-то резко увеличивалось к вящей радости не только капоновского шобла, но и хозяина кафе, который на полном серьезе стал задумываться за расширение дела. Он даже шепнул слово в уши ребят, явившихся снимать необлагаемые налоги, хотя Моргунов и Капон со своими связями могли нуждаться в чем хочешь, но только не в охране, именуемой фраерами рэкетом.

А потом на смену воодушевлению пришло разочарование. Хозяин, видевший себя в мечтах владельцем еще двух ресторанов и собаки пекинес, сильно стал переживать, что добрые люди с хорошо залапанной телефонной трубкой исчезли еще внезапнее, чем появились. И по этому поводу его заведение тут же приняло свой обычный полупустой вид с резко упавшими доходами.

Доходы имели шанс упасть не только у него. Но и у хозяина квартиры, которую сняла Майка Пилипчук. Она окончательно поняла, как был прав Капон, уверяя ее, что дом, где они раскололись на жилплощадь, даже очень полезный. Особенно, когда на его первом этаже находится переговорный пункт.

Счет об оплате телефонных переговоров спокойно лег в почтовый ящик абонента. И слава Богу, хозяин квартиры пока не имел возможности его видеть. Потому как его шикарная хата, где при желании можно было играть в футбол, и то не тянула на сумму, выставленную телефонистами.

– Шестьдесят две тысячи долларов, – подбил итоги важнейших международных переговоров Моргунов. – Чистыми, без накладных расходов. Капон, мне кажется, мы бы могли поработать еще недельку. Но вы, как всегда, поспешили соскочить с дела. И чего вам неймется, Капон? Вас жизнь ничему не учит. И потом вы полируете языком ложку. Помню, вы убежали в отставку с генеральской должности, хотя клиент продолжал косяком идти, а теперь…

– Моргунов, – перебил подельника Капон, ласково смотря одним глазом в сторону разодетой в нижнее белье Майки, роющейся в горах фирменных шмуток. – Перестаньте меня воспитывать. Вы бывали на киче?

– Бог миловал, – отшатнулся Моргунов.

– Зато меня шесть раз Бог не помиловал, – криво ухмыльнулся Капон. – Вы знаете, почему? Потому что чувство меры приходит с годами. Этих денег должно хватить до наших планов. Зачем тогда дальше испытывать судьбу? Или я не прав?

Моргунов за что-то задумался и честно признался:

– Я всегда понимал ваш опыт за жизнь, хотя жадность губила исключительно фраеров. Хорошо, Капон, считайте, что вы меня уболтали. Но теперь нам надо собирать вокруг себя команду. И придавать вам декоративный вид академика.

– Этого пока рано, – покачал головой Капон. – Чтобы дело было на мази, мне нужно кое с кем потолковать. У нас же станет, по идее, настоящая фирма, а не кратковременная работа. Это вам не «Одесгаз» с телефонной трубкой. Мы должны уже идти с низов до верхнего уровня. Потому вы не спешите собирать команду, а я займусь более серьезным вопросом.

Песни про Одессу

Песни про Одессу

Коллекция раритетных, колоритных и просто хороших песен про Одессу в исполнении одесситов и не только.

Отдых в Одессе

Отдых в Одессе

Одесские пляжи и курорты; детский и семейный отдых; рыбалка и зелёный туризм в Одессе.

2ГИС онлайн

Дубль Гис

Интерактивная карта Одессы. Справочник ДубльГис имеет удобный для просмотра интерфейс и поиск.

Одесский юмор

Одесский юмор

Одесские анекдоты истории и диалоги; замечательные миниатюры Михаила Жванецкого и неповторимые стихи Бориса Барского.