Зингерталь Лев Маркович

Раздел - Чисто одесские кумиры - З

Лев (Лейб) Маркович Зингер (Зингерталь)Лев (Лейб) Маркович Зингер (Зингерталь) - самый знаменитыйодесский куплетист-сатирик, пришедший на эстраду в девяностых годах позапрошлого века, старейшина жанра, исполнитель, автор текстов и скрипач-аккомпаниатор в «одном флаконе», он был участником артистической жизни города, юга Российской империи, а затем и СССР на протяжении 75лет, вплоть до своего девяностолетия.

Лев Зингерталь родился в 1880 году в Одессе. Говорят, что он был одиннадцатым ребенком в семье. Как-то раз к 12-летниму Лейбу, который гулял на городской площади и глазел на шатер балагана, мечтая попасть на цирковое представление, обратился зазывала балагана. Он предложил мальчику разыграть сценку, в качестве платы - он попадет на представление. Конечно, мальчик согласился. По правде говоря не столько Лейб понравился балаганщику, сколько его кепка. Под ней спрятали яйцо, а потом зазывала шлепнул Лейба по голове и, яйцо расплылось под кепкой и потекло по физиономии. Безусловно, народ на площади хохотал.

И две минуты смеха зрителей дали Лейбу возможность попасть на представление. Короче, он остался в цирке и путешествовал с ним несколько лет, пока не придумал концепцию своего самостоятельного творчества. 17-летний Лейб стал куплетистом. Он придумал себе сценическое имя Лев Зингерталь под которым и выступал вплоть до 1938 года. Понятно, почему он прекратил свою артистическую деятельность именно в это время. Сатирические куплеты после 37 года – верный путь в ГУЛАГ.

Жанр юмористических и сатирических куплетов был очень популярен в начале 20 века в России, а особенно в Одессе. Зингерталь выступал с песенками и куплетами собственного сочинения, аккомпанируя себе на маленькой скрипочке. Он был смешным и грустным одновременно. Зрители обожали его. Как правило, его выступление заканчивалось ироничной песенкой «Зингерталь, мой цыпочка, сыграй ты мне на скрипочке». Достоверно известно, что Зингерталь автор мелодии известной песенки «Лимончики». Вариантов текстов имеется невероятное множество, даже Лебедев-Кумач претендовал на авторство, но как говорится – эту песню написал народ. К сожалению, не сохранилось никаких записей Зингерталя. Есть только ноты и тексты некоторых куплетов. Популярность Зингерталя была поистине фантастичной, и случалось, что недобросовестные и беспомощные коллеги выступали в маленьких провинциальных городках под его именем, которое само по себе уже являло залог успеха. Такие уж нравы бытовали в актерской среде и один куплетист, славы которому было не занимать, на гастрольных афишах именовал себя даже "кумиром Одессы, автором песни "Свадьба Шнеерсона". Правда, это случилось в начале 1920-х годов, когда публике стало уже не до веселых куплетов, падали сборы, и обозначился кризис этого жанра в старом и добром его понимании. Прославившийся "Свадьбой Шнеерсона" и лелеющий эту славу возмущенный Мирон Эммануилович Ямпольский подал тогда в суд на самозванца, Зингерталь же обычно ограничивался тем, что на афишах ставил "Едет Лев Маркович Зингерталь - настоящий". Помогало это, впрочем, не всегда, но на популярность работало.

Куплеты на политические темы привносили в жизнь Зингерталя массу проблем. Одна такая история, случившаяся не на гастролях, а в Одессе, описана Валентином Катаевым в романе «Хуторок в степи». На Ришельевской, недалеко от Александровского участка ( это было здание с каланчой на этой улице), стоял иллюзион «Биоскоп Реалитэ», и владелицей его была вдова греческого подданного мадам Валиадис, «женщина предприимчивая и с большим воображением». «Она, – читаем у Катаева, – наняла известного куплетиста Зингерталя, чтобы он выступал перед каждым сеансом. И любимец публики Зингерталь стал петь свои неизменные куплеты, такие, как «Солдаты, солдаты по улицам идут», «Целуй меня, Мотька, еще раз, еще много, много раз», «Одесситка – вот она какая» и особенно популярные – «Зингерталь, мой цыпочка, сыграй мине на скрипочка». Но однажды мадам предложила Зингерталю обновить свой репертуар чем-нибудь политическим и подняла цены на билеты. И Зингерталь стал петь «Галстуки, галстучки» – с такими строками: «У нашего премьера ужасная манера – на шею людям галстуки цеплять». Это был прозрачный намек на столыпинские виселицы. Реакция властей была мгновенной. Зингерталь в 24 часа «вылетел из города», мадам Валиадис разорилась «на взятки полиции», а кинотеатр «Биоскоп Реалитэ» бесследно исчез. Может не без участия Зингерталя выражение «столыпинский галстук», т.е. виселица ушли в народ. Известно также, что Петр Столыпин в 1908 году вызвал на дуэль депутата IIГосударственной думы, использовавшего это выражение в своем выступлении.

Лев Маркович не писал мемуаров, поэтому сведения о нем иногда носят полумифический характер. Вот одна то ли быль, то ли небылица. Рассказана она была самим Зингерталем своим родственникам.

В 1918 году, когда большевиков выгнали из города и власть между собой делили Центральная Рада, Добровольческая армия и австрийцы, у Льва Зингерталя украли фрак. Какой-то форточник проник в гримерную и унес. Что делать? В этот, прямо скажем, переломный исторический момент у Льва Марковича был, увы, только один концертный фрак. Без него не в чем – в буквальном смысле! – выйти на сцену. Заказывать новый не на что и, главное, некогда – концерт завтра, и это единственное средство заработка. Лишившись его, можно смело «положить зубы на полку». И Зингерталь обратился к криминальному авторитету, «королю Молдаванки» Мишке Япончику. Известно было, что Миша любит и не дает в обиду артистов, у одесситов на слуху была история, как наказал он налетчика, ограбившего Шаляпина. Лев Маркович написал Япончику письмо, и посыльный отнес его по известному адресу. Вернулся посыльный с ответом, что Миша обещал помочь. Это обещание Япончик сдержал, причем молниеносно. В тот день в течение нескольких часов вежливые молодые люди принесли куплетисту более десятка фраков разного размера, цвета и изношенности. Один стащили в цирке у шпрехшталмейстера, другой – у тенора Оперного театра, третий – у швейцара ресторана (раздели перед входом). Там было все что угодно, не было только фрака, украденного у самого Зингерталя. Однако он не растерялся, составил из принесенных разноцветный комплект, и концерт, несмотря ни на что, состоялся.

В Одессе было немало актеров, которые, по выражению Утесова, «имели свое лицо». В 30-е годы уже блистали на эстраде братья Набатовы: Илья писал и исполнял куплеты на международные темы, а Леонид подбирал и сочинял музыку к текстам. Приезжая в Одессу, Набатовы часто останавливались у Зингерталя в доме на Софиевской, 30. Пройдут годы, и в книге И.Набатова «Заметки эстрадного сатирика» немало строчек будет посвящено другу автора – куплетисту Зингерталю: «На сцене всегда серьезный, даже грустный на минорный мотив и с самым унылым видом Зингерталь пел, например, куплеты:

Я истину вполне изучил,
Пьянства себе
не позволю никак,
Я от излишеств себя
отучил,
И потому я такой
здоровяк.

Здесь делалась пауза, во время которой зритель мог сопоставить слова куплета с тщедушным обликом артиста. Далее шел такой нелепый припев:

Я умываюсь,
купаюсь и сплю
Три раза в день.
Высшего сорта
сигары курю
Три раза в день,
И комплименты
жене говорю
Три раза в день.

В этих куплетах Зингерталь пытался изображать скучного и ограниченного неудачника, очень довольного самим собою. Набатов в Самарканде однажды выступал в дуэте с Зингерталем, который исполнял первые строчки частушки на русском языке, а Набатов заканчивал двумя последними на узбекском. Успех был колоссальный!

А вот что рассказывает конферансье Одесской филармонии народный артист Украины Михаил Бакальчук:

– Помню, что дядя Лева, как мы его называли, Зингерталь с женой жил в Горсаду в маленькой комнатке за сценой. В этой комнатке побывали многие звезды эстрады. Я однажды встретил у него знаменитого конферансье Михаила Наумовича Гаркави. Бывал здесь и Леонид Осипович Утесов. И всегда Лев Маркович и его жена Надежда Моисеевна радушно встречали гостей. А слава о фаршированной рыбе, приготовленной Надеждой Моисеевной «по-одесски», распространялась далеко за пределы города.

Говорят, что Буба Касторский, знаменитый персонаж из фильма «Неуловимые мситетли» по стилю и манере исполнения «срисован» с Зингерталя. Для молодых актеров шестидесятых годов, стремящихся обновить советский театральный канон, расширить жесткие его рамки, Лев Маркович Зингерталь, пришедший на эстраду в конце ХIХ века, был просто неисчерпаемым кладезем. Если судить по игре А. Миронова в пьесе Маяковского «Клоп» (роли Присыпкина и Олег Баяна), по спетым им песням (например, «Остров невезения» в фильме «Бриллиантовая рука» или «Белеет мой парус» в телесериале «12стульев»), по исполненным им куплетам («Любовь не картошка» и др.), уроки старого куплетиста пошли на пользу. И в том, что конкурс актерской песни носит имя А. Миронова, есть, несомненно, заслуга Льва Зингерталя.

А вот что пишет А. Ширвиндт в книге воспоминаний «Былое без дум», изданной в 1994-м году: «…Бессознательно льстишь самому себе. Но сурово и честно… думаю, что самая точная аналогия со мной – это Л.М. Зингерталь, под фотографией которого в какой-то одесской книжке начала прошлого века написано: «Зингерталь – известный одесский салонный юморист и импровизатор»».

Между прочим в спектакле Театра на Таганке «Десять дней, которые потрясли мир» Владимир Высоцкий исполнял известные куплеты Зингерталя, немного сократив их, и переиначив первую строку «На Перовском на базаре…». В оригинале «На Одесском на базаре…».

Уйдя со сцены Зингерталь работал в Облгосэстраде на административно-технической работе. А после войны работал билетером в летом – в Летнем театре на Дерибасовской, зимой – в Филармонии. С сентября 1967 года до смерти в середине 1970-го года жил в семье сына.

Лев Маркович был уважаем и любим в актерском цехе. Приезжая на гастроли в Одессу, его обязательно навещали на «боевом посту» либо в Летнем театре, либо в филармонии.

Когда узнали, что пенсия Зингерталя – 15 рублей, решили помочь всем миром и выторговать у советского государства более достойную пенсию для Льва Марковича. Было написано письмо на имя председателя Президиума Верховного совета СССР товарища Брежнева Л.И. :

«Глубокоуважаемый Леонид Ильич! В гор. Одессе по ул. Ласточкина, 3,кв.28проживает старейший артист Лев Маркович Зингерталь, 1880 года рождения.

Л.М. Зингерталь начал выступать на эстраде в 1897 году и является одним из основателей сатирического-юмористического жанра дореволюционной эстрады.

Л.М. Зингерталь неоднократно высылался полицией из различных городов за свои демократические куплеты.

И вот этот 83-летний старейший мастер эстрады работает теперь в Одессе в качестве билетера в театре, так как его пенсия – только 15рублей в месяц. Его преклонный возраст не дал ему возможность выступать на эстраде в последние годы, и местные органы социального обеспечения подошли к этому вопросу формально, вследствие чего ему была назначена эта минимальная пенсия.

Когда мы гастролируем в Одессе, нам часто приходится с грустью видеть Л.М. Зингерталя, находящегося теперь на привычной для него работе – билетера.

Убедительно просим Вас дать указание о назначении 83-летнему Л.М. Зингерталю, основоположнику куплетного жанра в России, исполнителю демократического репертуара на эстраде еще в дореволюционное время, – пенсии, которая дала бы ему возможность оставшиеся годы его жизни не работать».

Подписали обращение Валентин Катаев, Лев Кассиль, Вера Инбер, Илья Эренбург, Леонид Утесов, Клавдия Шульженко и еще ряд артистов эстрады, театра и кино. Но Леонид Ильич не Мишка-Япончик. Дело затянулось на год. В ноябре 1963 года Зингерталю дали таки «приличную» пенсию – целых 50 рублей. Но и такое увеличение расценивалось советскими людьми как благо.

Утесов на именном бланке Народного артиста пишет в Одессу: «Дорогой друг! Огромную радость доставили Вы мне сообщением, что наши усилия увенчались успехом. Сердечно Вас поздравляю и с пенсией и с Новым годом».

Пенсией местного значения Лев Маркович наслаждался более шести лет. С девяностолетием его поздравили Всероссийское театральное общество, Москонцерт, Ленконцерт, Одесская киностудия, земляки и друзья по цеху.

Киноактер Кара-Дмитриев в поздравительной телеграмме писал: «Ах какая чудесная жизни деталь, что в Одессе живет до сих пор Зингерталь».

Илья Набатов поздравил с 90-летием Льва Марковича так: В одном из писем, присланном к 90-летию написано:
«Я дружу с тобой с 1925 года. Помнишь, как мы в Самарканде, ночью, с ведром клейстера и щеткой в руках ходили по городу и расклеивали наши афиши, на которых красовалось двустишье:

Разгоняет скуку и печаль
Илья Набатов, Зингерталь!

Левушка!
Ты был корифеем эстрады. Твое имя гремело по всей стране.
Ведь что для шахматистов Таль,
То для эстрады Зингерталь.
Всем это ясно без дебатов.
Твой верный друг
Илья Набатов».

Известно, что у Зингерталя было три сына. Старший, Марк, женатый на финке, был репрессирован в Ленинграде перед советско-финской кампанией 39–40-х годов и сгинул в лагере. Средний ушел на фронт в 41–м и погиб при обороне Крыма. Младший сын Геннадий родился в 1931-м в Одессе, получил профессию математика, эмигрировал из Одессы с женой Лилей и сыном Вадимом в США в середине восьмидесятых и умер в Сан-Франциско в 1997-м году.

Тексты Льва Марковича Зингерталя

Их приходится собирать по крупицам. В использованном Владимиром Высоцким оригинальном тексте, описывающем базарные сценки, явно куплетном по ритму, много примет начала ХХ века, известных человеку той эпохи, много южного колорита и украинизмов. Вариант Л. Зингерталя, сохранившийся в семье Э. Храковской, выглядит так:

На Толчке Одессы-града шум и тарарам,
Есть в продаже все что надо: барахло и хлам,
Будки, лавки, магазины, толпами народ.
Бабы, склянки и корзины заняли проход.

Припев:
Есть галеты, семечки калёные, сигареты, а кому лимоны?
Эй, кому фруктовая вода?
Пейте воду, воду, воду,
Воду, господа!

Парень жарит на гармошке, я раззявил рот.
Коммерсантке стал на ножку, слышу: «Идиёт!»
Я прошу, чтоб извинила, я, мол, не хотел,
Так еще и вслед покрыла. А базар гудел.

Припев.

Брынза, сало, простокваша, чай и квас на льду,
Самовары, борщ и каша – все в одном ряду,
А горилки слишком много, что ни шаг – буфет,
Шо сказать насчет спиртного? – Недостатка нет!

Припев.

Будка вот низка и узка с вывеской «буфет».
Всевозможная закуска, завтрак и обед,
Колбаса, творог, настойка, пиво и кагор,
А еще лежит на стойке горка помидор.
А под стойкой – самогонки полный чан,
Первоклассный
современный
самогонный ресторан!

Припев.

Производит за минутку съемку фотограф,
А полиция на будку налагает штраф,
Нищий просит Христа ради, жалобный взяв тон,
А зайдя за будку сзади, дует самогон.

Припев.

Вот, согнув дугою спину, тетка сидя спит,
А свинья в ее корзину сделала визит,
Опрокинулась корзина, и торговка в крик:
«Вот проклятая скотина, съела в один миг!»

Припев

На базаре вдруг раздался крик: «Аероплан!»
Кто-то рядом постарался, вычистил карман,
– Ой, рятуйте, господа хороши!
Вси з кышени вытягнулы гроши.
– Так тебе и надо, впредь не будь болван!
На базаре не годится наблюдать аэроплан.

Лев Зингерталь – автор музыки к знаменитым «Лимончикам». Куплетам их нет числа, и во времена НЭПа в каждом ресторане звучала своя версия. «Лимончики» («лимон» – миллион) – своего рода ответ российскому «Яблочку», распространившемуся ранее, в начале революции.

Утесов переложил куплеты для джаз-оркестра, Лебедев-Кумач приписывал себе авторство, но, учитывая, что это, судя по лексике, именно одесские куплеты, я утверждаю, что первым придумал и исполнил «Лимончики» Зингерталь. С его легкой руки они пошли в массы и подверглись тиражированию и переделкам.

Песни про Одессу

Песни про Одессу

Коллекция раритетных, колоритных и просто хороших песен про Одессу в исполнении одесситов и не только.

Отдых в Одессе

Отдых в Одессе

Одесские пляжи и курорты; детский и семейный отдых; рыбалка и зелёный туризм в Одессе.

2ГИС онлайн

Дубль Гис

Интерактивная карта Одессы. Справочник ДубльГис имеет удобный для просмотра интерфейс и поиск.

Одесский юмор

Одесский юмор

Одесские анекдоты истории и диалоги; замечательные миниатюры Михаила Жванецкого и неповторимые стихи Бориса Барского.